Публикации в прессе. Троицкая Ираида Ивановна
Город и горожане, №7 2002
О счастье театра, звезде любви и человеке как Вселенной
Есть люди, вокруг которых свет. Он не бьет в глаза, его сразу и не замечаешь... Но чем дальше, тем отчетливее он чувствуется – преображающий, благотворный свет щедрой на добро души.
Таким светом окружена Ираида ТРОИЦКАЯ, актриса ТЮЗа.
Она, конечно, знакома всем, кто хоть изредка смотрит тюзовские спектакли. Секретарша в «Миссис Пайпер ведет следствие» - такой распространенный, жизненный тип женщины, отдавшей себя работе и боссу, заменившему и любимого, и семью, и все так и не состоявшиеся жизненные радости. Очаровательная Корова в веселой сказке про доктора Айболита «О чем рассказали волшебники». Жена Диогена в добром и мудром спектакле «Чудак на все времена». И наконец, Анна Ивановна в недавно вышедшей премьере ТЮЗа «Бедность не порок» - разбитная и жизнелюбивая, сердобольная и прямодушная, запоминающаяся с лету, с первого выхода, с первого жеста...
У каждого актера в искусстве свой путь, своя судьба и своя звезда.
Звезда Ираиды Троицкой, похоже, из тех, что покровительствует плавающим и путешествующим. Много раз переезжали из города в город ее родители. И сама она, приехав в Горький из Чебоксар и окончив наше театральное училище, сначала вернулась в Чебоксары. Потом переехала в белорусский город Гродно. Затем поступила в драматический театр в Костроме, а после него играла в ставропольском театре. И наконец, приехала в Нижний, тогда Горький. С этого и началась та часть ее жизни, которая связана с нашим ТЮЗом.
...Это было, когда Костромской театр драмы выехал на гастроли в Тбилиси, а потом в Ереван. В Ереване труппа была всего три дня. И в один из этих дней актеров повезли на экскурсию в Бюраканскую обсерваторию – знаменитую не только на весь Советский Союз, но, без преувеличения, и на весь мир; в ту самую обсерваторию, где работал академик Амбарцумян. Экскурсию вел астрофизик Лазарь Гаспарян. А когда экскурсия закончилась, все звезды неба для этого астрофизика затмила одна-единственная звезда...
Девять лет они переписывались, встречались, прилетая друг к другу. А потом поняли, что испытание кончилось и быть врозь им невозможно даже и одного дня. Тогда они поженились. Ира переехала в Ереван. Там родились их дети: девочка, мальчик и еще девочка. У них был дом - полная чаша, была любовь, была любимая работа. А потом внешние обстоятельства жизни изменились. Все покатилось неудержимо, Армения - цветущая, прекрасная, изобильная Армения на глазах стала распадаться. И когда жить стало совсем не на что, семья переехала в Нижний.
Конечно, Ираиду не забыли – ни коллеги по ТЮЗу, ни зрители. Спектакли, в которых она играла до отъезда в Ереван - «Сны Евгении», «Фартовые девочки», «Любимая жена Диогена», - еще жили в памяти горьковчан. Но прошло восемь лет. Ираида стала не просто старше, она стала совсем иной. Не внешне, нет: ее молодому облику можно только завидовать. Она преобразилась внутренне. Изменилось понимание жизни. Изменилось понимание себя, своего места и смысла.
Если посмотреть со стороны, кажется, у Ираиды Троицкой ничего нет: впятером семья ютится в двухкомнатной квартире в общежитии.
Теоретически дом в Ереване можно продать. Но делать этого Ираида не хочет. И не столько оттого, что сумма, которую можно за него сейчас получить, ничтожна, сколько потому, что слишком много значит для нее этот кусочек Армении. «Вырастет сын, - сказала она мне, и в этом суждении было много обдуманного и прочувствованного. - Пусть дом к тому времени обветшает - сохранится клочок родной земли, на которой жили предки моего сына. Эта земля важна для него, эта земля важна для моих детей».
- Позвольте задать вопрос простой, но главный и, если хотите, даже ключевой. Скажите, Ираида, вы счастливая актриса или несчастливая?
- Я востребованная актриса. И счастливая женщина, потому что у меня есть любимый муж, любимая работа и любимые дети. Это такое счастье! Сначала у меня была только любимая работа. Настолько любимая, что я не думала, что это хоть с чем-то совместимо. Но однажды вдруг пришло понимание, что сцена не единственное, чему имеет смысл посвящать жизнь, что главное предназначение женщины - дети. И я вышла замуж, и родила детей, и понимаю, что, оказывается, так много счастья может быть у одного человека. Меня не смущает ни скудость условий, в которых мы живем, ни ощущение, что это вряд ли изменится в будущем. Я счастлива.
- В спектакле «Бедность не порок» вы играете разбитную Анну Ивановну, такую непохожую на вас, такую разудалую да певучую. Что для вас в этом образе - возможность реализовать то, чего не удается прожить в жизни? Что-то свое, сокровенное? Что?
- Я люблю свою Анну Ивановну. Она - как бы из самой глубины русской культуры, которая мне бесконечно дорога, связь с которой я чувствую. Моя бабушка была замечательной певуньей. Как жаль, что я не успела записать все ее песни! Мой дедушка был священник. Троицкий - его церковная фамилия, а настоящая, родовая - Апраксин. По линии бабушки я обычная крестьянка. Предки отца - купцы из Елабуги. Я - их продолжение. Играя Анну Ивановну, я все время помню, что только возврат к русским традициям, только возврат к русской культуре даст выход из той тупиковой ситуации, в которую попала сейчас страна. А о том, что моя Анна Ивановна разбитная, а во мне, мол, этого нет... Знаете, в каждом человеке есть то, о чём он даже и не догадывается. Любой человек - это Вселенная. Просто что-то лежит на поверхности, а что-то глубоко спрятано.
- Вы верите в воспитывающую роль театра?
- Да, верю. И верю, что, играя русскую классику, делаю что-то очень важное и хорошее. Меня не было здесь восемь лет. Я приехала и не узнала Россию-матушку. Где тот самый «русский дух», о котором писал Пушкин? Нигде нет. Меня это очень волнует. Главное, дети потеряли корни, а им так не хватает ощущения связи с прошлым великой России, ощущения, что они могут гордиться своей страной, своей родиной. Я слушала отзывы старшеклассников о спектакле «Бедность не порок». Дело не в том, что им очень понравилось. Дело в том, что они узнали что-то, чего внутренне ожидали, что надеялись найти в театре. В наших детях много бравады, желания прикрыть маской душу. Но сами души у них чистые, я знаю.
- Вы кажетесь несколько «надмирной», несколько идеалистичной, что ли...
- Не знаю, может быть, дело в том, что у меня другие ценности. Они сложились как результат жизни. У свекра со свекровью был огромный дом. С коврами и хрусталем. Мой муж всю жизнь собирал книги, накопил огромную, потрясающую библиотеку. Где все это? Вещь – она и есть всего лишь только вещь. Не это главное в жизни. Вещи сломаются, пропадут, разрушатся. А вот дети, и любовь, и спектакли – все это останется со мной, что бы ни было вокруг.
- Ира, а выше чувствуете себя иногда «не как все»?
- Не чувствую. Потому что меня окружают такие люди, как я. В ТЮЗе удивительная труппа. Наш театр – одна семья. Сколько тепла я получила, когда мы приехали сюда, сколько добра: и знаете, многое ведь зависит от тебя самого. Я верю, что, если я буду отдавать то, что могу, я и получу сторицей. А если не отдавать, все отнимется. Как приходит, так и уходит. Когда-то мне казалось, что любимая семья помешает моей актерской карьере. Может, если бы я не вышла замуж, действительно и было бы что-то иначе в моей карьере. Но сейчас я точно знаю: если бы у меня не было личной жизни, я бы не состоялась как актерская личность. А на сцене, как бы прекрасно актер ни играл, всегда видно, счастлив он или несчастлив, удовлетворен или неудовлетворен, раздражен или благостен. Зрителя не обманешь. Он, может, и не поймет. Но почувствует обязательно.
Вера Романова
